Варанаси

Я всего 4 часа в этом городе, но уже по уши в него влюбился. Волшебный Варанаси!

Тут жгут трупы на берегу Ганги, улицы завалены коровьими какашками и самими коровами, город жизни, которому больше 2000 лет — чего ещё от него ждать?

Я влюбился в этот город ещё в 6 утра, когда сел на грязные ступеньки Асси-гата, смотреть на рассвет и как сотня индусов пытается снять кино про Гангу. Здесь такие же попрошайки, как и во всей остальной Индии, но — что за дела? — отчего у них такие милые лица? Нет, мне не нужны свечки с цветами, да, у меня всё отлично, хорошего дня!

Пьёшь масала чай из глиняной чашечки и тут же разбиваешь её об пол, чтобы стотысячному поколению дворников было чем заняться.

Солнышко взошло, пойдём искать маленькую комнатку для меня, Зап? Пошли. Поблуждали среди шивалингамов, намазанных красным и политых белым, и пришли в Ishan paying guest house, где его гостеприимный хозяин Эмпи Масла (готов поклясться, что его зовут не так) напоил меня самым вкусным масала-чаем, который я пробовал в Индии, и сказал, что я в его доме — не просто гость, а совсем даже член семьи. Комнаты для меня у него, правда, не оказалось и он предложил мне переночевать в холле, пока не освободится что-нибудь, за 100 рупий. А после того, как мы вместе позанимались йогой на обширной крыше с видом на Гангу, растрогался совсем и сказал, что не надо ему от меня никаких рупий. Я чуть не прослезился! Мы обнялись и я отправился наслаждаться тем, что люблю больше всего на свете, — горячим душем.

С тех пор, как я уехал из Гоа, время стало тянуться невообразимо медленно, практически остановилось. За два утренних часа я успел обойти весь Варанаси и наесться его сумасшедшей архитектурой так, что меня затошнило балясинами. Каждый метр покрыт детальками, резными штучками и фигурками, везде как грибы торчат шивалингамы. Они грязные и разрушаются, ну и что, можно сделать новые. Из каждого подвала поют и совершают пуджу добрые люди. Нет, спасибо, мне не нужен гашиш и али-баба тоже не нужны. Конечно, завтра я зайду в твой магазин, дружище. :)

Здесь я впервые в Индии попал под дождь, да под какой! Слепой дождик набросал на город капель, не успевших собраться даже в лужи, зато всех порадовавших. Через пять минут о нём уже забыли и снова выползли из-под навесов месить навоз на тесных улочках.

Вечером я добрался до Дасасвамедха-гата, чтобы понаблюдать вечернюю пужду в честь Ганги. Красиво: 7 симпатичных индусов час синхронно окуривают себя дымом на все четыре стороны, звонят в колокола, посыпают себя лепестками цветов и обмахивают конскими хвостами. А народ тащится: хлопает в ладошки, поёт и пускает в воду плавающие свечки. По толпе шныряют бабы и рисуют у всех красные точки на лбах. Тут же торговцы чаем, нищие и военные с огромными ружьями. Огни, праздник и золото, красиво! А Ганга как текла мимо, так и течет, ей всё пофигу, что трупы в неё кидают, что свечи.

Я притомился и побрёл обратно по гатам. Вечером они живут своей жизнью. Днем на них обычно стирают и жгут трупы. Когда темнеет, на них по-прежнему жгут трупы и приходят потусоваться те, у кого нет дома или там слишком дофига народу. Слушают музыку, пристают к миленьким кореяночкам, которых тут почему-то много. Иногда встречаются невероятной красоты граффити, исполненные прекрасного для меня смысле вроде «Все — один и все едины». В одном месте я набрёл на гат, весь уставленный свечками, специальный свечной гат. На Асси-гате — традиционная чайная и русские туристы на гитаре «Чайф» играют. Хорошо!

Мои славные домохозяева снова напоили меня вкуснейшим масала-чаем и раскрыли его вкусный секрет (я вам его не скажу). Показали мне свадебный альбом и рассказали, как выдавали замуж четырёх своих дочерей: ни одна не видела мужа до свадьбы. Потом пришёл их сын и мы обсудили, как трудно сейчас найти для взрослого индийского мужчины подходящую невесту и как дорого стоит свадьба. Например, семья невесты должна купить для молодожёнов золотые украшения, а это почти тысяча долларов! Мы с Джем (это англичанин тут живёт) посмеялись и разбрелись спать.

И я засыпаю. Завтра встречу рассвет на Ганге, искупаюсь и сожгу свой труп на сандаловых дровах. Прощай, мокша!


© Photo — Masha Skorlupkina, photomaria.ru.